Матч, за которым следил весь мир
Легендарный поединок 1984 года Карпов – Каспаров вспоминает Борис Долматовский
Матч на звание чемпиона мира по шахматам между действующим чемпионом Анатолием Карповым и претендентом Гарри Каспаровым 1984 года вызвал огромный интерес не только в нашей стране, но и во всем мире. Об этом можно было судить по многочисленному отряду западных журналистов и шахматистов, которые постоянно присутствовали на играх. Их было много и в зале, и в пресс-центре. И, конечно, регулярно приходили наши знаменитые люди: писатели, артисты, журналисты, ученые, художники… Матч своим непредсказуемым сюжетом сразу захватил всех. Поделюсь с вами отдельными воспоминаниями.
Колонный зал Дома союзов, где проходил поединок, не был приспособлен для такого большого наплыва фотографов и телеоператоров, пришедших на первую партию. Все хотели сфотографировать первое рукопожатие и первый ход… Расстояние между сценой и первым рядом было совсем небольшим. Я кое-как нашёл небольшую щелочку в третьем ряду, встав боком, перед зрителем. Но всё получилось.
На вторую партию пришёл пораньше и выбрал лучшее место перед рампой, благо никто не мешал. Первым за несколько минут до начала пришел Каспаров и, проходя мимо главного арбитра гроссмейстера Светозара Глигорича, что-то сказал ему с улыбкой. Тот сразу же стал осматривать кресло Карпова, перевернув его. Я был готов и сфотографировал этот момент. Других фотографов, ожидавших появления Карпова и решивших снять очередное рукопожатие, эта ситуация застала врасплох.
Позже в пресс-центре многие у меня спрашивали, получился ли этот момент? Я не мог ответить, пока не проявлю и не напечатаю… (Это сейчас при наличии у всех цифровых фотокамер всё просто: щелкнул и смотри на дисплее, что вышло.) Дома сразу стал проявлять и печатать. Ну, слава богу! Получилось! Но что же это могло означать?
Рано утром я отвез фотографию ответственному секретарю «Московской правды» Леониду Гвоздеву (я был аккредитован на матче от этой газеты). На следующий день эта фотография была опубликована на первой полосе с предложением читателям придумать подпись. Весь тираж разошёлся моментально. Потом меня все спрашивали: «Что же там было?» А я и сам не знал…
Через несколько дней меня попросили принести несколько экземпляров газеты для Клары Шагеновны, мамы Гарри. При встрече она объяснила эту ситуацию.
– За несколько дней до открытия матча участников пригласили, чтобы они могли выбрать удобные для себя кресла. Кресла им понравились, только Анатолий Евгеньевич попросил на ножках его кресла сделать небольшие набоечки. Он ниже ростом Гарри Кимовича и хотел, чтобы из зала они смотрелись на одном уровне. Так и сделали. А чтобы не перепутать, запомнили инвентарный номер кресла. (Тогда, в советское время, вся мебель имела инвентарные номера.) Номер этот находился с внутренней стороны кресла. Придя на вторую партию, Каспаров спросил у Глигорича: «А кресла вы поменяли?» И главный арбитр решил убедиться в соответствии кресел. (Шахматные фигуры не переставлялись, а менялись только кресла.)
Так родилась эта фотография, вызвавшая многие пересуды.
…Придя на очередную партию, обратил внимание, что пресс-центр необычно пуст, лишь несколько иностранных журналистов что-то печатают… Вдруг вбегает корреспондент «Советского спорта» Владимир Пронин и прямо с порога кричит:
– Ты чего здесь сидишь? Там Пугачёва приехала!..
И, положив какие-то бумаги на стол, вновь убегает.
«Ну, что Пугачёва? – рассуждаю я про себя. – Она певица, а не шахматистка… Что в ней интересного? Впрочем, – засомневался я. – Пойду посмотрю, что там происходит!»
Фойе было полно людей. Заглянул в зал – почти никого. Только шахматисты и судьи на сцене да в амфитеатре одинокая фигура Александра Сергеевича Никитина, тренера Каспарова.
Остановил знакомого шахматиста.
– Ты Пугачёву видел?
– Видел,– отвечает. – Она сейчас в буфете. Все ждут её выхода.
У дверей буфета не протолкнуться. Но по аккредитационной карточке протиснулся внутрь. И здесь полно народа. Огляделся. В очереди вместе со всеми стоят Алла Пугачёва, поэт Илья Резник и Евгений Болдин, тогдашний муж певицы. Они взяли кофе, бутерброды и расположились за столиком.
«Может быть, спросить у неё что-нибудь про шахматы?– мелькнула мысль. – А что же у неё спросить?»
И пока я обдумывал тему разговора, они закончили есть и собрались уходить.
Пора! Подхожу, извиняюсь, представляюсь и спрашиваю Аллу Борисовну:
– А вы в шахматы играете?
– Нет!
– А зачем тогда пришли?
– Себя показать!
И видя моё замешательство, она продолжила:
– Я смотрю на всё это как режиссер. Мне интересно, как двое, находясь друг против друга на протяжении нескольких часов, ведут себя под взглядами сотен глаз зрителей. К тому же они должны делать лучшие ходы… Еще я бы предложила раздать зрителям наушники, и пускай во время партии слушают музыку…
Поблагодарив певицу и получив разрешение на съемку, сделал несколько кадров.
Это небольшое интервью с Аллой Пугачевой придало мне уверенности, и я решил поговорить с некоторыми знаменитыми зрителями, задав им два вопроса:
1) Что привело вас в Колонный зал?
2) Каковы ваши впечатления о матче?
Александр Калягин, народный артист РСФСР
1) Я – рядовой любитель шахмат, но у меня есть друзья среди мастеров этой удивительной игры.
2) К сражению на самом высшем уровне отношусь двояко. Как любителя шахмат меня интересует сама игра, а как актера – психология борьбы и то, как в этих напряженных схватках создаются произведения шахматного искусства.
Александр Кикнадзе, писатель
1) Я пишу и о спорте, и о шахматах. Честно говоря, успехи наших шахматистов помогают забывать огорчения, которые доставляют наши футболисты.
2) Знаю и глубоко уважаю обоих соперников. Для меня каждая их встреча – маленький праздник. Я внимательно слежу за их поведением во время игры, но больше всего меня привлекает психология самих шахматных событий. Эту концепцию хорошо выразил в своей книге «Играю против фигур» главный судья матча Светозар Глигорич.
Марина Неёлова, народная артистка РСФСР
1) Я далека от шахмат и попала в Колонный зал, скорее, из любопытства.
2) Никогда не думала, что подобное зрелище может меня захватить. Это очень своеобразный спектакль, где эмоции не выходят наружу. Как актриса, выражаю сочувствие обоим соперникам – пять часов находиться под пристальным вниманием зала! Мне было интересно наблюдать и за зрителями – они становятся как бы соучастниками того, что происходит на сцене, причем кто-то болеет за Карпова, кто-то за Каспарова.
Рудольф Хачатрян, народный художник Армении
1) В первую очередь, любовь к шахматам. Но есть ещё одна причина – не скрою, что намерен написать портреты Анатолия Карпова и Гарри Каспарова.
2) Играют два гиганта. За каждого из них я болею в равной степени и обоим желаю успеха.
Аркадий Арканов, писатель
1) Я давно дружу с шахматами. У меня первый разряд. Из-за матча отложил все дела, поездки и выступления. Мечтаю написать повесть на шахматную тему. Хотя мои герои будут вымышленными, постараюсь включить в нее фрагменты из известных шахматных партий.
2) Я знаком и с чемпионом, и с претендентом. Оба достойны победы. Возможно, что герои моего будущего произведения о шахматах будут наделены некоторыми чертами их характеров.
Армен Джигарханян, народный артист РСФСР
1) Здесь я не в первый раз, и жаль, что занятость в театре и на киносъемках не позволяют бывать чаще. А очень хотелось бы.
2) Внимательно слежу за борьбой в матче, разбираю партии дома. Здесь же мне нравится просто наблюдать за игрой выдающихся шахматистов, тем более что иногда игра эта бывает близка к совершенству.
Аркадий Вайнер, писатель
1) В шахматы я играю с пяти лет. И если бы у меня не было других интересов, то наверняка стал бы шахматистом. Кстати, среди моих друзей есть и гроссмейстеры – Марк Тайманов, Лев Полугаевский, Михаил Таль.
2) Как писателя меня интересуют острые, драматические ситуации. И в жизни, и в шахматах. Сам стремлюсь играть в острокомбинационном стиле и очень люблю наблюдать подобную игру.
Фотоальбом Бориса Долматовского «Матч Карпов – Каспаров, Москва 1984».
Командный чемпионат азиатских городов
