Звезды и забытые гении «Вечерней Москвы»
Дмитрий Кряквин начинает цикл публикаций про легенд советского блица
Автор сердечно благодарит своего коллегу и старшего товарища Вячеслава Дурасова за помощь в подготовке публикации
Осенью сочинский Гранд Отель «Жемчужина» принимает очередные всероссийские праздники шахмат, которые соберут мастеров быстрой игры со всей страны – личные и командные чемпионаты России по рапиду и блицу. Но программа для любителей черно-белых острых ощущений на этом не заканчивается: впервые в этом году финалы РАПИД и БЛИЦ Гран-при тоже пройдут в Сочи.
Кто станет новым шахматным королем молниеносной игры? Победит кто-то из грандов вроде Владислава Артемьева или Даниила Дубова, возьмет верх талантливая молодежь, а может, настанет, как зачастую бывает, время народных героев?
Пока идет подготовка к ответственным стартам, давайте вспомним королей блица прошлого, тех, кому рукоплескали многочисленные советские любители шахмат. Среди них немало тех, кто одновременно являлся героями чигоринских турниров в «Жемчужине» и призраки кого до сих пор явно и неявно вдохновляют участников турниров в Гранд Отеле во время шахматных сражений. Речь, в первую очередь, о кудеснике блица и комбинаций Михаиле Тале. Когда и где он завоевал славу лучшего и наиболее любимого зрителем блицора Советского Союза?
Главной кузницей «молнии подобных» (подобный оборот любили шахматные обозреватели в 40-е и 50-е – настолько казался непривычным многим блиц на фоне классических шахмат, а чемпион мира Михаил Ботвинник со свойственной Патриарху категоричностью не раз говорил о его вреде) в послевоенную эпохи стали знаменитые турниры на призы газета «Вечерняя Москва». Их мотором стал ответственный секретарь «Вечерки» Александр Степанов – большой любитель шахмат. После смерти Степанова дело продолжил его многолетний помощник Сева (известный журналист любил, чтобы его звали именно так, а не полным именем) Шевцов, но о Шевцове речь еще впереди.
Первый турнир 1947 года со статусом чемпионата Москвы по блицу проводился со свойственным для тех времен размахом и массовостью: отборы начинались чуть ли не с чемпионатов районов, потом следовали четвертьфиналы столицы, где к участию подключались разрядники и кандидаты, в полуфиналы напрямую приглашались мастера. И только гроссмейстеры, которых в то время можно было пересчитать по пальцам, имели право сразу выступать в финале. Квалифицированные, помнящие еще довоенные турниры с Капабланкой и Ласкером столичные любители шахмат соскучились по сражениям на черно-белой доске!
Время было непростое, голодное, хоть война и закончилась двумя годами ранее. Только начали отменять продуктовые карточки, и Москва сидела, в основном, на картошке. Ни о каких денежных призах (все-таки в советских супертурнирах и финалах СССР они имелись) никто и подумать не мог, но победителю подобрали приз весьма и весьма дефицитный по тем временам – рижский радиоприемник ВЭФ (Vasts Electrotehniska Fabrika). В отдельных изданиях можно прочитать, что победитель первой, исторической «Вечерки» получил велосипед, но сам триумфатор турнир, будущий известный гроссмейстер, историк шахмат и легендарный долгожитель Юрий Авербах подтверждал, что получил радиоприемник.
Первый турнир играли по 5 минут без добавки – классический блиц на механических часах. Однако тот финал ознаменовался несколькими случаями с достаточно жесткой «рубкой флага», что выглядело слегка порочащим честь советского спортсмена. Поэтому во втором финале «Вечерки» в 1948 году испытали экспериментальный контроль по 8 минут!
Дело закончилось победой Давида Бронштейна, которому достался фотоаппарат ФЭД, сокращенно от Феликс Эдмундович Дзержинский! По тем временам, действительно, настоящее малоформатное чудо со сменными объективами. Давид Ионович тогда начинал свой путь к матчу с Ботвинником и крушил всех и вся. Сам Бронштейн утверждал, что никогда не бил по часам и в те годы играл очень быстро – тратил от силы три минуты и еще две оставались на реализацию.
Турниры проходили тогда в Центральном парке культуры и отдыха им. Горького, иногда его сменяли другие парки, но когда на календаре оказывались юбилейные даты Великой Отечественной, то турнир мог принять и стадион ЦДСА (предшественник ЦСКА). Главное, чтобы было полно зрителей и любителей шахмат, которые, не отрываясь, следили за отточенными движениями мастеров доски. Сейчас, в эпоху Интернета и стримеров, игровых порталов и Накамуры с Жоспемом такое трудно себе представить, но тогда зачастую места, чтобы лучше было видно участников, гости соревнований занимали с утра.
В 1949 году в дело вступает тяжелая артиллерия: второй призер матч-турнира на первенство мира Василий Смыслов берет первое место и велосипед! Организаторы поняли, что увеличение контроля с 5 минут до 8 сильно затягивает турнир, и пятиминутки вернулись назад, продержавшись вплоть до появления электронных часов. На этот раз награждали первую тройку – Саломон Флор и Юрий Авербах получили по серебряному бокалу.
В 1950-е Сало Флор, едва не сыгравший матч на первенство мира с Александром Алехиным (помешало начало войны), покинул элиту под натиском молодежи, но как блицор еще долго сохранял большую силу, обыгрывая соперника за соперником в своих фирменных технических позициях. Он и стал победителем в 1950 году.
А уже в 1951-м взошла звезда Тиграна Петросяна – талантливый юноша из Тбилиси, который еще 5 лет назад вынужден был подрабатывать дворником, чтобы заработать на хлеб, приехал покорят столицу, сразу выиграв чемпионат Москвы как в классику, так и в блиц!
Соперничеством двух блистательных блицоров и шахматистов экстра-класса Давида Бронштейна и Тиграна Петросяна ознаменовались три следующих турнира. Трагически не сумев одолеть Ботвинника, «хитроумный Дэвик» пытался доказать, что он все равно лучший в каждом турнире и выиграл чемпионаты 1952-1953. Но Петросян с его феноменальной интуицией и глубочайшим пониманием стремительно рос – год 1954-й закончился его победой.
А в 1955-м случилась подлинная сенсация. Впервые турнир выиграл тот, кто (разумеется, с наших позиций) не относился к числу главных фаворитов. Но тогда кандидат в мастера Эдгар Чаплинский считался талантом чуть ли не уровня Бориса Спасского! Его московские тренеры Михаил Юдович, Николай Зубарев и Илья Кан отзывались о юноше как о будущем гроссмейстере экстра-класса, настолько ярким выглядел его талант.
В 1955-м Чаплинский обошел всех звезд. Более того, впечатляющими оказались и его успехи в классических шахматах – в чемпионате Вооруженных Сил он делит первое место с Леонидом Штейном и выигрывает у классика староиндийской дополнительный матч!
Увы, в 1958-м «Чапа» был в первый раз дисквалифицирован за появление в клубе в виде, бросающем тень на безупречный облик восходящей шахматной звезды. Оттрубив дисквал, вернулся и подтвердил в матче, что достоин звания мастера. Однако последовал новый удар. Его дело в 60-е вновь попало в дисциплинарную комиссию СССР, в составе которой находились один из учителей Эдуарда Михаил Юдович и руководительница российских шахмат Вера Николаевна Тихомирова – настоящая женщина из стали, но часто заступавшаяся за неблагополучных шахматистов, ценя их талант. Голоса членов комиссии разделились, и Тихомирова в очередной раз уже почти убедила агрессивно настроенных оппонентов смягчиться, но тут произошло совершенно непредвиденное.
В зал с балкона Центрального шахматного клуба (так долгое время назывался ЦДШ) ворвался сам Чаплинский, который попытался окатить импровизированным душем членов комиссии, используя как подручную емкость, так и скромные ресурсы собственного организма. После этого судьба талантливого игрока была решена – он сумел появиться в больших шахматах лишь после перестройки, напоследок блеснув в ветеранских турнирах.
В 1956-м первенство вновь осталось за Петросяном, а в 1957-м году «Вечерку» выиграл ее будущий рекордсмен. Победу одержал на тот момент чемпион СССР и чемпион мира среди студентов, рижский волшебник Михаил Таль, – это оказался первый из 12 триумфов Михаила Нехемьевича. Внушительный результат, учитывая, что на счету Евгения Васюкова шесть побед, у Бронштейна – 5, и лишь немногим сильнейшим игрокам удавалось выигрывать турнир сразу несколько раз.
Впрочем, тут надо сделать оговорку. Все-таки «Вечерка» в тот момент носила статус чемпионата Москвы по блицу, причем не сказать, что открытого чемпионата. Например, в 1951-м один из сильнейших игроков мира Пауль Керес играл в турнире вне конкурса – он не москвич.
В 1957 году главный приз турнира, магнитофон, вручили Талю. А вот за первое место наградили занявшего второе место Петросяна. Так же произойдет и в 1961-м, где Михаил Нехемьевич победит, но медаль за первое место достанется Васюкову. Должно было пройти время, чтобы приезжие игроки заняли заслуженное место в ряду чемпионов «Вечерки». И это произойдет во многом благодаря всё тому же Талю.
Впрочем, действительно Евгений Васюков, о котором с особой теплотой вспоминают ветераны России, являлся наряду с Талем настоящей легендой советского блица. В 1958-м он победил в «Вечерке» единолично и в том же году победил в тренировочном блиц-матче молодого Бобби Фишера. Американец гостил в Москве и до этого безжалостно колотил целыми днями в ЦДШ простых советских мастеров с кандидатами, – требовалось выставить против него достойных соперников, в числе которых оказался и Евгений Андреевич.
А с 1959 года начинается новое время народных героев. В это время после службы в армии в Москве жил сильный мастер, яркий атакер Яков Юхтман. Янкель, как чаще называли его друзья, становился победителем Спартакиад народов СССР, выходил в финал Союза и даже призывался в сборную на товарищеский матч с Югославией. Но главным в его жизни оставались азартные игры и игра в шахматы на деньги – Юхтман часто выезжал на «гастроли», где обыгрывал «клиентов» на пляже на ставку. Ведь его портрет в эпоху до Интернета оставался практически неизвестен – гроссмейстеров знали в лицо, а вот мастеров – далеко не всех. Увы, и сейчас эта страшная беда по мере развития цивилизации не исчезла с горизонта – просто несчастные, просаживающие раз за разом последние кровные, переместились с пляжей и подпольных «малин» на теневые игровые серверы.
В 1959 году Юхтман громит всех на «Вечерке», он настоящая звезда. Увы, вскоре в жизни Якова начнется черная полоса – он подрался на Спартакиаде народов СССР с другим горячим парнем, мастером Султаном Халилбейли. Ему чудом удалось избежать дисквалификации, но повторный дебош на турнире в Тюмени поспособствовал его отлучению от шахмат.
После возвращения практическая сила Янкеля пошла на убыль, но вот в плане эпатажа он явно прибавил: последний раз его дисквалифицировали за то, что он, выступая на крупном соревновании, заперся в судейской комнате, изящно и результативно воззвав к амурным чувствам жены главного судьи. Это вызвало среди участников шок и восторг.
В 70-е Юхтман вынужден был эмигрировать. Однажды он выиграл крупную сумму у человека, связанного с подпольной криминальной группировкой, но получить деньги по горячим следам не удалось, а угроза летального исхода стала слишком явной. Но здесь Якову повезло – хотя он месяца три прятался на дачах Большого Фонтана Одессы, шахматисту помогли получить визу на выезд в Израиль. На новом месте жительства Юхтман выиграл чемпионат страны, а вскоре оказался в США. Увы, все его приключения не прошли даром – продолжая без устали совмещать азартные шахматы и азартные игры, мастер, про которого с восхищением говорили за океаном, что он побеждал всех советских легенд, в 50-летнем возрасте умер от сердечного приступа.
А в турнире 1960 года победил мастер Владимир Соловьев – фигура не менее колоритная, но куда менее известная, нежели Чаплинский и Юхтман. Талантливый шахматист работал на престижной должности – являлся сотрудником Государственного комитета при Совете министров СССР по автоматизации и механизации. Увы, на выступления в классических турнирах за пределами Москвы времени у него не оставалось, но вот блиц Соловьев очень любил и играл в него сильно. Впрочем, после напряженного рабочего дня любил с шиком и огоньком отдохнуть в кругу друзей – по тем временам это-то и недостатком не считалось.
Его цикл блестящих результатов составил целых три года – в 1961-м вновь победил Таль (при официальном чемпионе Москвы Васюкове), но в 1960 и 1962 годах Соловьева ждал подлинный триумф – два первых места в прекрасных составах! Похожими оказались и призы: за первую победу Владимир получил чайный сервиз из дерева, вазу и художественный альбом национальных мастеров Вьетнама, а за вторую – картину китайских мастеров и всё тот же сервиз. Еще не самовар, позднее ставший символом «Вечерки», но уклон (наряду с братством с восточными коммунистическими товарищами) становился ясен. Правда, все равно в те сложные послевоенные годы среди победителей первенства по блицу оставалось много тех, кто чаю предпочитал иные напитки.
Занятно, что в центральных газетах большой репортаж про Соловьева вышел одновременно с заметкой о том, что 12-летний Толя Карпов успешно сыграл на первенстве РСФСР среди юношей. Однако далее дороги героев 1962 года разошлись – Карпов уверенно шел вперед, а двукратный чемпион столицы по блицу потихоньку начал дорогу вниз…
Старожилы рассказывают, что во время одной из Спартакиад народов РСФСР (там команду Московской области иногда усиливали столичными мастерами) поздней ночью в номер Тихомировой постучали: «Вера Николаевна, Соловьев умер!» Ошеломленная Вера Тихомирова в ночной рубашке буквально за несколько секунд преодолела пару этажных пролетов, параллельно прокручивая в голове, как будет объясняться с начальством и соответствующими органами, если трагедия произошла во время вопиющего нарушения режима.
Ее взору предстала шокирующая сцена: в номере на столе внешне без чувств лежал совершенно голый мужчина, всеми родинками похожий на известного мастера. Несложная проверка обнаружила, что у тела есть признаки дыхания. Правда, на российских Спартакиадах Соловьев больше не играл. И во многих турнирах, которые тогда активно проводила Тихомирова, тоже.
Продолжение следует
Автор просит незамедлительно связываться с ним в случае имеющихся у читателей уточнений и дополнений по тексту
Фото "Вечерняя Москва", "Шахматная Москва", "Советский спорт", "Спорт"
