4 мая 2021

Ян Непомнящий: Стратегия была очень простой – не проигрывать

Победитель турнира претендентов ФИДЕ ответил на вопросы Этери Кублашвили


– Ян, ты выиграл один из самых важных турниров в карьере любого шахматиста и получил право сыграть матч на первенство мира. Это огромное достижение, поздравляю! Что чувствуешь после победы?

– Спасибо. Я чувствую себя очень уставшим, потому что турнир был невероятным во всех смыслах этого слова. Во-первых, от его начала и до конца прошло, по-моему, четыреста дней – удивительно! Когда читаешь книги по истории шахмат, узнаешь, что шахматисты путешествуют по морю, например, из Америки в Европу и так далее… В наше время все это не так романтично из-за глобальной пандемии.

Мне кажется, труднее всего было даже не собственно играть в шахматы, а переждать 13 месяцев между первым и вторым кругом. За это время нужно было как-то сохранить настрой и продолжать тренироваться. Невозможно не думать об остальных соперниках: что они делают, как работают, что будут играть? Между двумя кругами – целый год, а готовиться нужно лишь к семи партиям, так что надо быть готовым к тому, что вы встретитесь с совсем другими противниками в совсем другой ситуации.

К примеру, Дин Лижэнь, как мне кажется, очень плохо играл в первом круге, набрав «-2», а вот во втором круге у него «+2». В последнем туре еще и меня обыграл. И это лишь один пример.



 

– Да, это был очень долгий и нервный период ожидания и переговоров. Тем не менее, в одном из интервью Анатолий Карпов сказал, что годичный перерыв, скорее всего, пойдет тебе на пользу, потому что так ты сможешь сохранить больше сил и энергии на второй круг. Согласен с этим?

– Сейчас, когда я уже знаю результат – да, согласен. Собственно, уж кому-кому, а мне грех жаловаться на длинный перерыв, поскольку я выиграл турнир. Но все же хочу сказать, что и остальным перерыв помог, потому что, как известно, турнир претендентов очень тяжел. Ставки высоки, есть лишь одно выходящее место, и неважно, финишировал ты с результатом «+1» или «+2», повысил свой рейтинг или нет: нужно набирать максимальное количество очков и занимать первое место. Нет, можно, конечно, набрать в турнире претендентов пункты рейтинга, сыграть несколько хороших партий, но это тебя нисколько не порадует, если ты не займешь первого места.

Если помнишь прошлый год, тогда все боялись коронавируса. Что касается меня, то на последних сборах перед турниром у меня началась небольшая простуда, постепенно мне становилось все хуже и хуже, и к концу первого круга я чувствовал себя уже совсем плохо. Насколько помню, к партии с Максимом я тогда практически не готовился: мне было настолько плохо, что я хотел просто сэкономить как можно больше сил, но результат оказался противоположным ожидаемому: я перепутал порядок ходов в возникшем на доске варианте и быстро получил худшую, почти проигранную позицию. После этой партии ситуация была уже не такой ясной. До нее у меня было «+3», я уверенно лидировал, а после окончания первого круга я уже делил первое место с Вашье-Лагравом с результатом «+2», и это для меня была совсем плохая новость.

Так или иначе, я был твердо намерен доказать, что это просто случайность, и тщательно готовился к следующей партии, с Анишем… Я был шокирован и разочарован, узнав, что турнир останавливают, чтобы возобновить «когда-нибудь в будущем». Затем, по прошествии времени, я понял, что был очень далек от своей лучшей формы, так что, мне кажется, это [остановка и возобновление турнира] сделало меня явным фаворитом.



 

– Какой стратегии решил придерживаться во втором круге?

– Стратегия была очень простой – не проигрывать (смеется). Это может прозвучать забавно, но мне выпала возможность комментировать два предыдущих турнира претендентов. В Москве-2016 мы комментировали половину турнира вместе с Евгением Мирошниченко. Я еще на том турнире немного помогал Петру Свидлеру, но не погружался в этот процесс слишком глубоко. 

В 2018 году я освещал турнир на своем Twitch-канале и заметил, что по какой-то причине участники просто начали сходить с ума. Возможно, ставки настолько высоки, что иначе не получалось… Меньшая из двух проблем состоит в том, что они не могут играть в свои лучшие шахматы. Они встречаются с сильными противниками, эти противники хорошо готовятся, общее давление тоже влияет. Но не стоит и говорить, что есть проблема гораздо больше: иногда вы просто начинаете сходить с ума, делать ходы или принимать решения, которые ни за что бы не сделали и не приняли в любой другой ситуации. Это стало для меня большим уроком – особенно комментирование партий Крамника. По-моему, он сыграл шесть или семь результативных партий: выиграл-проиграл, выиграл-проиграл, выиграл-проиграл… Нет, конечно, победа и поражение по ценности равны двум ничьим, но они не приближают вас к первому месту.




В какой-то момент я понял, что мне в определенной степени повезло набрать «+2»: партии с Ван Хао и Дин Лижэнем на старте турнира прошли для меня очень хорошо, я получил в них позиции, к которым готовился, и сумел реализовать преимущество, пусть, конечно, не без приключений. А потом я подумал: хорошо, у меня во втором круге четыре партии белыми, а у Максима – четыре черными. Мне кажется, Максим в большей степени «белоцветчик», он любит атаковать белыми фигурами, это одна из его сильных сторон. С другой стороны, его репертуар за черных для такого турнира немного рискованный. У соперников был целый год, чтобы к нему подготовиться. В прошлом году это не было для МВЛ такой проблемой, потому что к нему никто не готовился. Все готовились к Теймуру Раджабову, анализировали, например, берлин или ферзевый гамбит. Вашье-Лаграв – совершенно другой шахматист с другим стилем и дебютным репертуаром, его включили в турнир в последний момент, так что никто не смог поставить перед ним больших проблем, и, полагаю, это сильно помогло ему в прошлом году. Обычно любой шахматист, которого включают в последний момент, становится «темной лошадкой», которая может выиграть. Этот турнир претендентов стал отличным примером.

В общем, мне казалось, что у меня есть определенные шансы – у меня четыре «белых» партии, а белыми всегда приятнее играть, чем черными. Я много готовился, но, как ни странно, мне в этом турнире практически не удалось продемонстрировать свою подготовку. Это меня очень раздражало: я готовился, даже в определенной степени изменил стиль, а потом видел, как мои идеи появляются на доске у других шахматистов в других соревнованиях. За две недели до турнира претендентов проходил онлайн Кубок Европы среди клубных команд, и в какой-то момент я просто швырнул телефон в стену, когда увидел, что кто-то разыграл вариант, который я тщательно готовил к турниру. Я безумно разозлился! Этот шахматист свою партию проиграл, но, так или иначе, теперь я этим вариантом никого бы не удивил.

В целом, важнее всего было сохранять хладнокровие, спокойствие, хорошо играть в шахматы и стараться не поддаваться эмоциям.



– Расскажи, пожалуйста, как протекали события во втором круге. Что стало поворотным пунктом? Какую партию считаешь своей лучшей в турнире? 

– Первую партию я играл белыми с Анишем. Знаешь же такую штуку – закон Мерфи: «Если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается» (смеется). Готовясь к этой партии, я буквально думал: «Так, он может сыграть сицилианскую защиту, пойдет 1…c5 или 1…e5, может быть, изберет еще какие-нибудь линии». Но о том, что он может сыграть челябинский вариант, я думал в последнюю очередь. У меня была хорошая идея в челябинском, но я вообще ее не повторял. А потом, когда этот дебют возник на доске, я очень на себя разозлился, поэтому сделал несколько случайных ходов, получил неплохую позицию и просто повторил ходы, потому что подумал, что это совсем не то, к чему я стремился.

Хочу еще добавить: в целом у меня было чувство, что Фабиано и Аниш станут для меня более серьезной угрозой, чем Максим, поскольку у него в этом круге четыре «черных» партии, а это может оказаться для него тяжелым испытанием, несмотря на то, что у него был целый год на подготовку. Ему будет сложнее защищаться черными, потому что он очень активный шахматист, а в защите не так хорош. Наверное, поэтому против Аниша и Фабиано я старался играть спокойнее. Опять-таки, как я уже упоминал выше, главным для меня было не проиграть. Даже пол-очка – это маленький шаг вперед, к тому же ты одновременно отбираешь пол-очка и у потенциального соперника.



 

В партии против Саши я, по-моему, всю партию защищался. Под конец он решил «подкрутить», но я отказался принимать жертву качества и просто согласился на ничью. Он был недоволен моим решением, но что поделать. 

Потом была партия с Кириллом. Я считал, что здесь у меня есть шанс, поскольку у меня было много времени на подготовку, а Кирилл вообще в прошлом году нигде не играл. К тому же, в отличие от других участников, у него меньше опыта и, скорее всего, не такие обширные познания, так что его можно немного запутать в дебюте. Именно так в нашей партии и случилось: у него внезапно начались проблемы не то на восьмом, не то на девятом ходу в не очень известном варианте. Нет, для тех, кто его регулярно играет, он известен, но в целом этот полу-каталон без d4 может показаться сложным, если вы его играете впервые. Считаю, мне очень повезло: по большому счету, я выиграл эту партию без особой борьбы, хотя, в целом, Кирилл показал себя здесь яростным бойцом: обыграл Грищука, выиграл у Аниша в последнем туре, а в предпоследнем, мне кажется, мог победить Дина – у него была очень перспективная позиция, но потом он грубо ошибся.

В общем, после этой партии у меня уже было «+3», и я решил, что все идет как надо. Не хотелось ничего испортить, поэтому просто придерживался своей стратегии. Может быть, выглядит это очень скучно, я и сам не люблю играть в такие шахматы. Ты вообще не заботишься о том, что происходит на доске, а просто пытаешься играть солидно, не делая ошибок – для меня это непривычно. Я предпочитаю что-нибудь более эмоциональное…

– Активную игру?

– Да, назовем это так – активную, творческую игру… В последнем туре я сыграл творчески, и мы все видели, к чему это привело (смеется).




Пожалуй, партия с Алексеенко – первый поворотный момент, а вторым стала партия с Ван Хао. К тому времени он проиграл только Анишу, так что еще не было ясно, что этот турнир станет, пожалуй, худшим в его жизни. Посмотрите две его последние партии – это просто кошмар, мне его искренне жаль. 

– Он завершает карьеру шахматиста.

– Да, насколько я знаю, он заявил, что завершает карьеру. Он и мне что-то похожее сказал после нашей партии. На самом деле, я не надеялся выиграть у него черными, особенно учитывая, что разыграл против него русскую партию. Но эта встреча стала очень важной, настоящей поворотной точкой.




Хочу еще сказать пару слов про партию Каруана – Гири. В какой-то момент Фабиано… Шахматист его калибра, который делает ходы вроде 21.c3 и 22.Rc1 просто для того, чтобы не допустить ничьей, – эта ситуация мне очень знакома. Дело даже не в том, что ты играешь партию, в которой во что бы то ни стало должен победить. Играя с противником, которого считал слабее себя, я раньше начинал делать ходы, не позволявшие ему разменивать фигуры, потом получал плохую позицию и проигрывал. Может быть, это все идет из детства, из юношеских турниров. Поэтому мне это очень знакомо.

Конечно же, у меня тогда был сильный стресс, ведь Аниш отставал от меня всего на пол-очка. Кстати, в какой-то момент он даже формально лидировал в турнире, пока продолжалась моя партия с Ван Хао. И, конечно же, я был очень рад, что реализовал преимущество, поскольку позиция была непростой, а мой соперник явно не был настроен на терпеливую защиту. В общем, когда я набрал «+4», это тоже стало своеобразным поворотным моментом. Как ни странно, то, что Аниш отставал от меня на пол-очка, во многом помогло мне настроиться на партию с Вашье-Лагравом, потому что в иных обстоятельствах я бы, скорее всего, пошел на какой-нибудь глупый вариант, пытаясь добиться ничьей, и никто не знает, как бы тогда закончилась партия. Здесь же я действительно хотел выиграть и сменил курс только после того, как увидел, что у Грищука большое преимущество против Гири.

По сути, мне понадобилось всего шесть туров, чтобы выиграть турнир, но эта неделя стала для меня очень, очень большим стрессом.




– Досрочно выиграв турнир, ты рассказал прессе, что работал с Владимиром Поткиным, Никитой Витюговым и Ильдаром Хайруллиным, а также упомянул Петера Леко. Это стало немалым сюрпризом для поклонников шахмат. Что ты получил от этого сотрудничества и чего от него ожидал?

– Думаю, я получил даже больше, чем ожидал, раз показал такой хороший результат! Но вообще, я всегда считал, что один из моих главных минусов – общий недостаток шахматной культуры.

Начнем с Ильдара. Он родился в 1990 году, принадлежит к тому же поколению, что и я, Магнус, Карякин, МВЛ, Андрейкин и так далее. Я считаю, что он один из самых талантливых шахматистов нашего возраста, хотя блестящую карьеру ему сделать не удалось – возможно, из-за каких-то проблем с выносливостью или здоровьем. Так или иначе, он замечательно понимает шахматы и великолепно анализирует позиции.

Никита – мой главный спарринг-партнер. У меня очень плохой счет и с Никитой, и с Ильдаром. В классические шахматы я не выиграл у Ильдара ни одной партии. После детских турниров мы играли друг с другом довольно редко, но если говорить о неудобных соперниках, то Ильдар для меня как раз из таких. А Никита меня обыгрывал довольно часто, так что играть с ним было очень поучительно.

Ну, а Петер – просто легенда шахмат! В какой-то момент он был очень близок к победе над Крамником в матче в Бриссаго, и мне кажется, последняя партия стала для него настоящей трагедией – Крамник сумел выиграть и сравнять счет. Леко очень глубоко понимает шахматы, вы можете получить от него огромные знания, и не воспользоваться таким шансом было бы большой глупостью.


Ян Непомнящий с Владимиром Поткиным

– Во время турнира ты читал какие-нибудь новости или аналитику о себе?

– Я, конечно, пытался свести к минимуму свое общение в социальных сетях, но ты же понимаешь, что мы живем не в вакууме – по крайней мере, я не живу. Так что, разумеется, я читал какие-то твиты, комментарии и так далее, но старался не тратить на это все 24 часа в сутки – только немного поменьше.

По-моему, мы как-то обсуждали это с Левоном Ароняном, и он, например, сказал, что это для него очень важно. Он ощущает себя актером, который выходит на сцену, и ему важно, что о нем говорят зрители. Это в определенной степени влияет и на меня – это имеет значение. Возможно, иногда даже поучительнее бывает читать негативные комментарии, вроде: «Этот ему сдался без боя, эти русские кому-то помогают против кого-то», и так далее, и тому подобное. И, конечно, большое спасибо всем, кто присылал сообщения в мою поддержку во время турнира. Очень важно понимать, что вы играете не только за себя, вы играете и за других людей и стараетесь их не подвести. Да, это не только игра за себя, но и за страну, за поклонников, за любителей шахмат… Возможно, это прозвучит несколько высокопарно, но играть за своих соотечественников, играть из патриотических чувств – тоже важно.



 

– Было немало разговоров о дополнительных показателях. Как считаешь, на этом турнире они справедливы и верны? Или, может быть, стоило в случае дележа первого места устроить дополнительный матч?

– Это, конечно, вопрос дискуссионный, так что большое спасибо Кириллу, который выиграл в последнем туре, и я занял чистое первое место в турнире претендентов, хотя последнюю партию проиграл. Но, говоря в общем, это кажется мне наиболее справедливым. Я играл во многих круговых турнирах, и чтобы определить победителя, нужны дополнительные показатели. В открытых турнирах первое место могут разделить три или четыре шахматиста. Где-то, например, в Гибралтаре, они играют тай-брейк. Где-то, например, в Большой швейцарке, просто высчитывается средний рейтинг, или коэффициент Бухгольца, или личные встречи.

Если рассуждать формально… По-моему, ФИДЕ рассматривала вариант – я не уверен, действительно ли это так, но турнир мог закончиться и после первого круга. Все уже сыграли со всеми, и тогда на первенство мира отобрался бы Максим Вашье-Лаграв, потому что он выиграл личную встречу у меня. Мне кажется, после того как мы начинаем играть, после того как подписываем контракты, все мы, по крайней мере, формально, даже если в глубине души это и не так, соглашаемся с правилами, с тем, что турнир пройдет так, а не иначе. Все находятся в равном положении.




Говоря обо мне и Анише, по-моему, Каспаров сказал, что из-за партии, проигранной год назад, Гири теперь недостаточно разделить со мной первое место, потому что он проиграет по дополнительным показателям. Но, по-моему, он еще и добавил: давайте рассмотрим противоположную ситуацию – если Ян делит первое место с Максимом, то по дополнительным показателям уже проходит Максим. Так что правила одинаковы для всех. Я не имею ничего против дополнительного матча при дележе первого места, или, может, каких-нибудь других вариантов, но эта система, по-моему, действует уже семь или даже восемь лет. 

Турнир претендентов-2013 в Лондоне был очень интересен, потому что в последнем туре Крамник играл черными с Иванчуком и разыграл защиту Пирца-Уфимцева – он был совершенно уверен, что Карлсен ни за что не проиграет белыми Петру Свидлеру. В результате они оба проиграли: Карлсен – Свидлеру, а Крамник – Иванчуку. А потом по дополнительным показателям, по-моему, по коэффициенту Бергера, Карлсен занял первое место, затем выиграл матч на первенство мира и стал чемпионом. 

Так что если и надо было начинать такие разговоры, то еще тогда. Мне кажется, в то время этот вопрос тоже широко обсуждался, но с ним лучше обращаться к официальным лицам ФИДЕ. Опять-таки, после того как начинается турнир, все находятся в равных условиях, и лишь игра в шахматы определяет, кто выходит на матч с чемпионом мира, а кому предстоит ждать следующего шанса.


Яна Непомнящего награждает Андрей Симановский
 

– Здесь право на матч с Магнусом Карлсеном получил ты. Пожалуйста, расскажи нам о своих взаимоотношениях с ним как за доской, так и за ее пределами.

– По-моему, первую партию мы сыграли на первенстве Европы до 12 лет в Испании в 2002 году. Тогда для меня это была обычная партия – ну, знаешь, какой-то паренек из Норвегии, не слишком шахматной страны. Я особенно о ней не задумывался – да, он неплохо играл, но потом просто посыпался, и я выиграл.

А потом в том же году я внезапно встретился с ним еще и на детском первенстве мира. По-моему, мы поделили первое место, и я выиграл турнир по дополнительным показателям. Мы еще пару раз играли в детских чемпионатах, но вскоре он перестал в них участвовать. Пожалуй, это было его лучшее решение (смеется) – перестать принимать участие в детских чемпионатах. Обычно, когда молодой игрок показывает хорошие результаты в своей возрастной группе, опытные тренеры всегда рекомендуют ему или ей переставать играть только со сверстниками – лучше сражаться со взрослыми, с сильными соперниками. Да, вы можете начать проигрывать, но это намного полезнее для вашей шахматной карьеры, для улучшения игры.

В общем, мы знаем друг друга уже почти двадцать лет. На каком-то этапе, по-моему, годах в 2010-2012, мы немного работали вместе, я бывал на его сборах. Однажды я даже был секундантом Магнуса на каком-то турнире в Лондоне – вроде бы, в 2012 году, но могу и ошибаться. У него очень приятный характер, он отличный парень. Не могу сказать, что мы близкие друзья, но у нас довольно хорошие отношения. Тем не менее, за шахматной доской друзей быть не может, и, по-моему, в партиях между собой мы дружелюбием не отличались. Особенно сейчас, думая о матче, пожалуй, нужно…

– Забыть о прошлом?

– Дело даже не в том, что надо забыть о прошлом или не думать о будущем. Сейчас мы соперники, между нами началась необъявленная война (смеется), так что ситуация немного изменилась.


Ян и Магнус в 2013 году. Автор фото: Миша Фридман

– В последних матчах на первенство мира было много ничьих, их судьба решалась в плей-офф. Чего ожидаешь от вашего матча? Будет ли на доске больше кровопролития?

– Напомню, что я комментировал не только турниры претендентов, но и последний матч на первенство мира Карлсен – Каруана. В какой-то момент я начал говорить зрителям: «Так, ребята, сегодня точно не будет ничьей, смотрите, какая сложная позиция, этого же даже теоретически не может случиться – седьмая ничья подряд, девятая ничья подряд…» В последней партии у Магнуса была очень хорошая позиция, но он решил пойти на тай-брейк. Он сделал ничью в позиции, которая, как мне казалось, для него почти выиграна, и… Знаешь, никогда не говори «никогда». Я не знаю, чего ожидать. В первую очередь, я жду от себя, что основательно подготовлюсь и буду хорошо играть, а обо всем остальном, на самом деле, мне задумываться не стоит.

– Если отвлечься от шахмат, то чему научил тебя этот суровый пандемийный год? 

– По-моему, ничему особенному он меня не научил. Терпению, может быть? В два предыдущих года у меня был очень насыщенный шахматный календарь. 2019-й вообще вышел безумным: я решил играть и в Grand Chess Tour, и в Гран-при, и в Кубке мира, и в чемпионате мира по шахматам Фишера, и еще где-то. Все началось в мае, и до самого конца года у меня вообще не было возможности отдохнуть – может быть, две недели от силы… Просто кошмар, к концу года я был совершенно измотан, и, по-моему, то, что я сумел выйти в турнир претендентов через Гран-при – просто чудо, потому что серия турниров была очень длинной.

Мое любимое время, конечно же, было между соревнованиями, когда я возвращался домой и даже не распаковывал чемодан. Я лежал на диване, смотрел кино, играл в игры, просто отдыхал. И вдруг получился практически целый год такой жизни. Естественно, в первую пару месяцев я ею просто наслаждался: играл в самые разные компьютерные игры, ностальгируя. Но в какой-то момент понял, что мне очень скучно. Я не мог встречаться с друзьями, ездить на турниры… Да, я играл в онлайн-турнирах, но это совсем другое: мне понадобилось немало времени, чтобы по-настоящему на них сосредоточиться. В общем, пожалуй, самым сложным было сохранять терпение и не спеша готовиться ко второму кругу турнира претендентов. Не уверен, научил ли меня этот год чему-нибудь, но он был по-настоящему сложным.




Думаю, я стал значительно сильнее как шахматист, поскольку у меня было много тренировок, я проанализировал множество позиций, узнал много нового, и это очень важно. Если сравнить меня сегодняшнего со мной, скажем, годичной давности, то, как мне кажется, я сделал большой шаг вперед в шахматах. Не уверен, что это заметно по моей игре, но по внутренним ощущениям – очень даже.

Если говорить о других сторонах жизни – не могу сказать, что я чему-либо особенному научился. Да, мы завели собаку (смеется), и это, пожалуй, стало самой большой переменой за год.

– Теперь, когда тебе предстоит матч на первенство мира, станешь ли ты меньше играть онлайн?

– Хороший вопрос. Не уверен, что это сильно на меня влияет, потому что, честно говоря, я никогда не относился к онлайн-игре серьезно. Например, Фабиано Каруана в какой-то момент просто перестал играть онлайн. По-моему, он отказался принимать участие в следующем этапе Champions Tour, или что-то такое… Он вообще прекратил всякую шахматную онлайн-активность. Может быть, сыграл пару «Титульных вторников», но в этом я тоже не уверен. На самом деле, для меня это тоже был большой вопрос – играть ли в этом последнем турнире, но я посмотрел в календарь и подумал: «Ладно, до турнира месяц, а мне нужна какая-никакая практика».

Я мог, например, сыграть тренировочный матч с Никитой, но все-таки настоящий «живой» турнир против лучших шахматистов мира – это нечто другое. В конце концов, я решил, что месяца на отдых мне хватит. На самом деле, я планировал играть три дня, от силы пять, потом вылететь – как раз и практику получу, и не устану сильно. Но все пошло по второму из худших сценариев. Худший сценарий – это проиграть матч за третье место, а второй худший – проиграть в финале. Я не смог выиграть турнир и очень устал. Сразу после него у меня был запланирован последний, самый важный тренировочный сбор, и в первую пару дней я вообще ничего не делал. Смотрел, как тренеры изучают какие-то варианты, анализируют позиции, и говорил: «Отлично, ребята, все хорошо, все замечательно. Пойду погуляю, а вы работайте!» 

Проблема здесь в том, что нынешний формат слишком тяжел для шахматистов. Нет, все мы хотим видеть драму, волнение, много партий, круговорот событий и так далее, но играть девять дней без перерыва, по-моему, – это слишком много. Вот почему я дважды подумаю, играть ли там снова. По-моему, у меня есть какие-то шансы отобраться в финал этого Тура, который будет проходить в США, но сейчас я не слишком уверен, что мне это нужно. 

Считаю, в жизни нужно концентрироваться на том, что действительно важно, и при всем уважении к огромному шахматному буму, который случился в том числе и благодаря этим онлайн-турнирам, не могу сказать, что для меня они по важности хоть сколько-нибудь сравнимы с классическими шахматами, особенно с отборочным циклом на первенство мира.



– Как собираешься праздновать победу в турнире претендентов?

– Во-первых, немного отдохну. На самом деле, перед последним туром я впервые за две или три недели нормально поспал, без назойливых мыслей вроде: «Смогу ли я…» Потому что до этого было очень тяжело в психологическом плане. Когда много работаешь, но не выигрываешь турнир претендентов, вся работа уходит в никуда. Нет, конечно, можно воспользоваться новинками в следующих турнирах, заработать пункты рейтинга, сыграть несколько хороших партий, но все меняется, когда у тебя есть цель. А когда ты не достигаешь этой цели, это очень печальная история. В общем, после досрочной победы я впервые нормально выспался ночью. Может быть, именно из-за этого я так плохо играл в последней партии (смеется)?

Когда я приеду в Москву, то, наверное, устрою небольшую вечеринку с близкими друзьями, но мне кажется, что времени на празднование просто нет. У меня нет целого года до следующего турнира, только полгода. Когда вы говорите «полгода», то обычно думаете: «Ух ты, еще столько времени, полно времени на тренировку и подготовку». Однако скажу честно: мы целый год готовились к семи партиям, а в результате получилось примерно следующее: «Мы не увидели вот это, вон то и еще вот это» и «Как можно было так играть, как можно было так плохо подготовиться?» Вот такие ощущения были, а это значит, что времени на подготовку всегда будет недостаточно. 

Теперь у меня полгода на подготовку к матчу на первенство мира. Перед следующим будет два года (смеется). Я чувствую, что уже сейчас нахожусь в цейтноте, поэтому нет времени на празднества или отдых. Немного порадуемся, а потом – готовиться, готовиться и снова готовиться. 

– Ян, спасибо за беседу и удачи! 

– Спасибо.

 

 

Фотографии Леннарта Отеса и Этери Кублашвили