А я иду, шагаю по Баку

Финиш начался в тот момент, когда Грищук выиграл очередную партию и вышел на искомые "+3". "Плюс три" – это уже серьезно; это если и не чистое первое место, то почти наверняка дележ. Дело было в девятом туре. На первом этапе Гран-при по шахматам. В Баку.

Фотографий в архиве скопилось уже немало. Мыслей нет совсем. Этот перекос требует выравнивания.Обязательный электронный контроль. Грищук ведет себя свободно.А Камский держит руки по швам. Что это значит?
Ничего это не значит.Та самая партия, после которой у Грищука стало «+3».
На пресс-конференции Александр проговорил вариант, в котором черные, похоже, уравнивали. Инаркиев этот вариант видел весь – за исключением последнего хода. И перед самым контролем Эрнесто вроде мог сыграть поупорнее. Позиция оставалась так себе, но хотя бы сразу не проигрывал.
Все так. Но общее ощущение – Александр пришел, увидел, победил. Уверенно и спокойно. Больших проблем Эрнесто ему не поставил.«Уж полночь близится, а Германна все нет». Или Ленского? Или Ржевского?
Но точно не Камского и не Одесского. Мы с Гатой Рустамовичем уже давно на рабочем месте. Каждый на своем. А вот Теймура Борисовича действительно нигде нет.
Опоздания Раджабова на партию, надо признать, вышли за рамки дипломатических 5-10 минут. Может быть, в дальнейшем регламент Гран-при пополнится штрафами за систематические опоздания. Но пока штрафов нет – и разговора нет.
А партию Раджабов выиграл.Что бы это значило?
Знаменитое одностишие Валерия Брюсова приводить не буду. Пусть останется в подтексте. А тому, кто первым угадает, чьи ботинки попали в кадр, подарю свою новую книжку.
Работникам пресс-центра, чур, не подсказывать.В предыдущем репортаже как мог расписал красный галстук Ивана Чепаринова. Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Иван, конечно, супер. Стартовал длинной рокировкой, затем по инерции получил еще один ноль – и, видимо, дал слово, что больше проигрывать не станет. Но и на отбой играть не захотел. А просто взял и выбил 5 из 7. Можно только гадать, как бы он выступил, если бы турнир продолжался не 13 туров, а хотя бы 20…
И еще. Кто-то из участников бакинского этапа Гран-при чуть ли ни в ночь последнего тура улетает в Софию. Кто-то начинает готовиться к Сочи. А Иван едет и туда, и туда!
Мы с ним поговорили как следует. Нормальный парень. Я вспомнил, как встретились в первый раз – не то в 98-м, не то в 99-м, на юношеском чемпионате Европы в Греции. У Ивана был тогда рейтинг в районе 2100… Худенький, с длинной шеей, сидел и всем подряд что-то жертвовал. Получалось примерно через раз.
Расхрабрившись, спросил: нет ли у Ивана особого пункта в контракте, чтобы он «не светил» в своих партиях анализы, выполненные для Топалова? Уж больно странно выглядят некоторые дебютные решения Чепаринова: уходит от основных линий, явно не показывает все разработки.
Иван категорически ответил, что все решения принимает сам и никаких ограничений, тем более документально оформленных, от топаловской команды не имеет. Я ему верю.
Пожелал здоровья в первую очередь. Все-таки выдержать столько сильных турниров подряд даже молодому талантливому шахматисту очень нелегко. Иван сказал, что все будет нормально.
А голосок у него тоненький-тоненький.Довольный Вугар – непонятно с чего. Неужели ничья с Чепариновым может вызвать такие эмоции?
Там в партии был один момент… На мой взгляд, ключевой для понимания этого турнира. Но о чем идет речь, постараюсь рассказать в 6-м номере журнала «64». Эта тема не для сайта.Магнус Карлсен.
Трудно привыкнуть к его манере говорить. Языка не понимаю, а по интонации – либо разбудили человека только что, либо у него какая-то неприятность случилась.
А смотреть его лучшие партии – одно удовольствие.
Любит ли он шахматы? Возможно, что это вопрос ненужный или даже демагогический. Но мне бы хотелось получить на него ответ.Сергей Карякин. Помня наш предыдущий разговор, Сережа после партии с Раджабовым продлил тему:
– Сегодня бомба взорвалась. Но без последствий.
Имеется в виду ход 21.Rad1. Который, хотя и стал для партнера неожиданным, к победе не привел.Пресс-центр в предвечерний час.
Как, должно быть, отличается современный пресс-центр от того, что был в 70-е, даже 80-е годы. Но я тот пресс-центр не застал, и вздыхать мне не о чем.
Хотя, конечно, вид уткнувшихся каждого в свой ноутбук журналистов, участников, родителей и секундантов не очень радует глаз. Ситуацию частично вытягивают местные болельщики. Они и создают ауру непосредственного общения. А дальше выбор делает каждый сам за себя.
Хочешь – включайся.Сидящих за столом читатели уже знают. Это Касум Гасымов (отец Вугара) и Анар Аллахвердиев.
Болельщики со стажем, конечно, узнали стоящего по центру Фикрета Сидеифзаде (его фамилия пишется безо всякого дефиса – сам Фикрет так сказал). Справа от него – гроссмейстер Рашад Бабаев. А слева – местные ребята.
Тот, который крайний слева, Джахангир, говорит, что помнит меня, когда я приезжал в Баку 9 лет назад. Не могу этого ни подтвердить, ни опровергнуть. Но подробности 9-летней давности, что он рассказывает, очень достоверны. Хотя они и не для печати.
А журналисты меж тем все прибывают. Приехала Марина Макарычева от «НТВ+». Я попросил ее оператора нас сфотографировать. Тот взял мой аппарат и начал придирчиво что-то спрашивать и настраивать. Какой-то баланс-шмаланс. Я ничего не понял. Короче, большой ученый.А вот почему у этого ученого мы с Мариной оказались не по центру снимка – это вопрос. Хотя с Мариной я готов фотографироваться и не в фокусе, и не в балансе. Всегда!
12 лет назад она мне жизнь спасла. Без шуток.
И снова пресс-конференция. Вопросы, ответы… В таких случаях вспоминаю фразу одного киношного генерала: «Солдаты! Я знаю, что вы мне можете сказать. А вы знаете, что я могу вам на это ответить».
Конечно, получить какой-то эксклюзивный, искренний комментарий можно только в частной беседе. А на публику что игроки могут сказать? Да еще на английском языке. «Рук ди севен, рук ди фри. Чек-чек». И так далее.Между Майклом Адамсом и Петром Свидлером пронеслись какие-то флюиды. И ведущий пресс-конференции Берик Балгабаев максимально откинулся назад. Чтобы не мешать.Петр Свидлер:
– За такие ходы, как 16…Rc4, надо руки отрубать по локоть!
В период с 7-го по 11-й тур Петр набрал 1,5 очка. Причем ничьи с Наварой, Бакро, даже, наверное, с Грищуком – все были сделаны с позиции слабости, а не силы. Где-то без пешки, где-то без двух, где-то равный материал, но на позицию страшно смотреть.
Петр сослался на простуду. Но сам же и добавил, что не один чувствует себя неважно, другие игроки тоже побаливают. Но играют же. А Петр мучается – это же видно.
Будут и другие этапы Гран-при. И другие турниры. Впереди Олимпиада, наконец. А за команду Петр всегда играет здорово. Может быть, в личных соревнованиях ему иногда не хватает мотивации?Типичный Шах.
Вот у кого проблем с мотивацией никогда не возникает. И с самооценкой, кстати, тоже.Джеффри Борг (слева) и Зураб Азмайпарашвили.
Зураб сказал, что история про кебабьи угольки из моего первого репортажа ему очень понравилась. А я сказал, что фотография Зураба теперь есть в Новой Зеландии.
Это чистая правда. В архиве «64» я обнаружил одну фотографию Азмая за 1988 год. Отсканировал ее и отослал в Новую Зеландию. Зачем? О, то особая история. Как-нибудь расскажу.Ван Юэ. Со-лидер турнира.
После партии лицо китайца заметно мягчеет. А во время и особенно за пару минут до начала партии – чистый зверь.
Играет плотно. Забирает что дают, сам материалом не разбрасывается. В плохие позиции пока не попадал, хорошие (хотя бы чуть лучшие) выжимает так, что соперники сильно тоскуют.
По этому поводу Муртас Кажгалеев рассказал одну поучительную историю. Жили-были два гроссмейстера. Назовем их Счастливцев и Несчастливцев. Оба играли в силу примерно 2550. Потом Счастливцев как-то перелез в другую весовую категорию, «сильно за 2600» и из поля зрения Несчастливцева выпал.
Встречаются они как-то. И Несчастливцев произносит такую примерно речь:
– Как ты, Счастливцев, стал сильно играть. И сам стал такой здоровый. Вон плечи-то какие. Потом с нажимом продолжил:
– И тупость, тупость в игре такая появилась серьезная. А тупость в игре очень важна!
Заменить саркастическую «тупость» на нейтральную «плотность» – думаю, очень верная бы получилась характеристика.Вы подумали, это кто? А это Рагим Гасымов – последний чемпион СНГ среди юношей. Рассказать, кого он тогда обогнал – не одну сборную мира сейчас можно составить.
Рагим от шахмат отошел. Работает в банковской сфере. А на турнире помогает в пресс-центре. Мне регулярно устанавливает Wi-Fi. Один день Интернет работает. За ночь все установки вылетают. На следующий день Рагим помогает опять.
Спасибо большое.No comments.
…Все в этой жизни приедается. Кроме самой жизни. Хотя и это утверждение отнюдь не безоговорочно.
Мне вот приелось идти на тур одной и той же дорогой. Широкая такая трасса: то ли «Тбилисская улица», то ли «Тбилисское шоссе». Кстати, Тбилиси тут многие называют по старинке Тифлисом.
Короче говоря. Рассудив, подобно Швейку, что если есть твердая воля дойти до турнирного зала, то никакие трудности не могут помешать, я свернул с широкого шоссе на первую же узенькую улочку. И прошел ее целиком.
Сказать, что я был удивлен – значит, ничего не сказать. В одном из романов Рекса Стаута есть такая фраза: «В комнате стояли рояль, кровать и холодильник – сочетание, заставлявшее поломать голову над ее назначением». Писателю просто не хватило фантазии – или же он никогда не ходил по узенькой бакинской улочке.
Я последовательно прошел: афишу с изображением двух Мон Лиз – мини-пекарню – гаражи, переоборудованные под базар – высокий забор, люди в военной форме и часовой (видимо, казармы) – роскошный дом – еще один роскошный дом (как мне позже объяснили, дома принадлежат не последним людям в Баку) – поворот – русская православная церковь – поворот – очень не роскошный дом – внутренний дворик – курятник – женщина, продающая молоко и мацон – мужчины, пьющие чай и играющие в нарды – таксист на «Мерсе» – ресторан с детским названием «Биби». Не уверен, что чего-нибудь не упустил.
И все это на одной, совсем недлинной улице!Моны Лизы.Свежеиспеченные кутабы с зеленью. Стоят 20 местных копеек каждый – четверть доллара. Вкусны необыкновенно.Гараж-базар.Православный собор Святых жен-мироносиц. Как сказали мои новые бакинские друзья, увидев это фото, на восстановление храма ушло денег немеряно. Тогда тем более следующее фото уместно.В 2002 году на деньги этого человека был восстановлен храм. А в 2003-м он умер.Курятник мне снять не дали. Хозяин запретил категорически. Наверное, подумал, что фотоаппарат – это прибор для распыления какой-нибудь особой куриной болезни. А, может, просто побоялся, что я его кур могу сгладить.
Мужчины за нардами тоже не захотели сниматься. Один, самый боевой, заявил:
– Мы из криминала! Наши лица снимать не надо!
После чего кинул кости из маленького стаканчика, а в пиалушку подлил себе чаю. Крутой мафиози.
И только таксист сказал: «Снимай, дорогой, сколько хочешь! Только номер не снимай, очень тебя прошу».
О чем разговор. Конечно, снял без номера.
Когда-то в Элисте местные таксисты, коих в городе видимо-невидимо, объясняли мне, что если такси слишком много – значит, у мужчин нет другой работы. Не знаю, можно ли эту примету экстраполировать на Баку. Все-таки, если таксист выезжает на работу в собственном «мерине» – значит, дела не так уж плохи. Нет?!Не знаю, насколько типичная – все-таки я гость, а не местный житель – но достаточно заметная картина для того района Баку, в котором проходит турнир.
Через низкие крыши старых домов пробиваются этажи новостроек.Да, в таких домах можно расселить много людей. Это хорошо и во всяком случае необходимо городу. А с другой стороны, район по окончании застройки ничем не будет отличаться от такого же района в любом другом крупном городе.
Как соблюсти своеобразие города и в то же время решить жилищную проблему? И возможен ли в принципе баланс интересов?
Судя по опыту Москвы – нет.Не знаю, как это получается, но ноги сами выводят меня туда, куда нужно. Вывели и сейчас.
Знакомство с этим интересным местом я отложил до вечера. Работа прежде всего.
А вечером взял хорошего провожатого, и мы отправились на дегустацию. Оказалось, что «Биби» (по-азербайджански это означает «тетя») – иранский ресторан. В нем не подают водки, и слава богу. Зато кебабов и пловов – штук пятьдесят, на любой вкус.
Со вкусом проблем не было. С аппетитом – тоже. Дальнейшее, как говорил Шекспир – молчанье. Скажу лишь, что когда приеду в Москву, пойду к кое-каким знакомым шефам и скажу все, что о них думаю. Не выбирая выражений! Пусть едут в Баку, потом идут на одну маленькую улочку, снимут свои высокие колпаки и учатся. Учатся готовить люля, сябзе-плов и другие простые, но невероятно вкусные вещи.На турнире вступил, наконец, в свои права фактор усталости. Раджабов проиграл белыми Чепаринову, фактически без борьбы. В начале турнира такая партия была бы попросту невозможна.
А Бакро в один ход зевнул ферзя.Вот конечная позиция. Только что белые сами, без принуждения поставили ферзя на е7. Комментарий Инаркиева:
– Я думал, что вышел из турниров, в которых мне могут подставить ферзя.
Сидящий за компьютером Сережа Карякин, не глядя ни на кого, сказал:
– Нет, Эрнесто, ты только входишь.