Персона Дня   -  7 СЕНТЯБРЯ 2023

КАРЕН ГРИГОРЯН

КАРЕН ГРИГОРЯН

Карен Григорян и его брат Левон родились 7 сентября 1947 года в Москве в семье известного армянского поэта Ашота Граши. Их мать была профессором филологии, и после ухода из семьи отца, вернувшегося из Москвы в Ереван, дала детям свою фамилию – Григорян. В шахматную секцию Карен и Левон пошли в семь лет, вскоре попав в группу к сильному мастеру Льву Аронину.

Братья быстро проявили свой талант в шахматах, оба выполнили звание мастера спорта СССР в 19 лет. Переехав в Армению, неоднократно становились чемпионами республики. Карен побеждал в чемпионатах 1969, 1970, 1972 годов. Дальше судьбы Григорянов разошлись. Левон уехал в Узбекистан, где тоже побеждал в республиканских чемпионатах, но связался с нехорошей компанией картежных игроков. Вскоре после Всесоюзного отборочного 1975 года шахматные круги СССР облетела печальная весть – Левон выброшен из окна ташкентской квартиры.

Карен же уверенно шел на подъем: участвовал в Кубке СССР 1970 года, пробился в финалы чемпионатов Союза 1971-1974 и 1976-1977 годов. Участник зонального турнира-1975, чемпион Москвы (1975 и 1979), победитель открытого чемпионата Азербайджана, после успешного выступления на международного турнир в Ереване (1982) Карен Григорян удостоен звания международного мастера. Неоднократно выигрывал традиционные блицтурниры на призы газеты «Вечерняя Москва», считался одним из лучших в СССР специалистов по молниеносной игре.

Увы, в 80-е годы у Григоряна начались ментальные проблемы. Тяжелые провалы в нескольких полуфиналах чемпионатов СССР усугубили проблему. Карен несколько лет не играл, борясь с недугом, потом вышел на старт турнира ГМА в Белгороде (1989), где набрал катастрофические 3,5 из 9…

Карен Григорян покончил жизнь самоубийством 30 октября 1989 года, выбросившись с самого высокого моста Еревана.

«Очень развитый и начитанный, он мог с детства на память цитировать многих поэтов; его любимым образом в литературе был лермонтовский Демон, а в живописи – «Демон» Врубеля. Карен рос легкоранимым, тонко чувствующим искусство мальчиком. Трудно сказать, как сложилась бы его судьба, если бы он пошел по стопам родителей, но в семилетнем возрасте Карен был отдан в шахматы. Любопытно, что он некоторое время занимался у Льва Аронина, также отягощенного серьезными ментальными проблемами. Одной из переломных в карьере Аронина оказалась партия со Смысловым в чемпионате СССР 1951 года. Она была отложена в позиции, где фактически каждый ход вел к победе белых. Однако Аронин, имея целый день для анализа, перешел в пешечный эндшпиль, в котором позволил сопернику этюдным способом спастись. Карен вспоминал, что, приходя к Аронину, всякий раз видел его за этой позицией, задумчиво переставляющим фигуры...

Обладая ярким разносторонним талантом, Карен Григорян считался в свое время шахматной надеждой Армении. В 70-х годах он постоянно играл в чемпионатах Советского Союза. Как и Витолиньш, он был как бы не от мира сего, может быть, не такой угрюмый, как Алвис, но тоже странный, необычный, не такой, как все.

Одним из любимых вопросов Карена был: «Как ты думаешь, какой турнир сильнее – Ноттингем 1936 года или чемпионат Союза 1973-го?» Он задавал его регулярно, беря собеседника за локоть и заглядывая ему в глаза. В том первенстве, кстати, одном из самых представительных за всю историю их проведения, он выступил прекрасно. По нынешним меркам Карен был, конечно, сильным гроссмейстером. Выиграв подряд две партии в чемпионате страны или международном турнире, он считал себя гением и легко выстраивал цепочку: «Вчера я выиграл у Таля (дело было в том же 1973 году); конечно, Таль уже не чемпион мира, но у него положительный счет с Фишером. Что ты думаешь о моих шансах в матче с Фишером?» На следующий день, проиграв партию, он мог впасть в депрессию, повторяя, что ему противна его собственная игра, что жизнь его никому не нужна, заговаривал о самоубийстве – задолго еще до того, как стал пациентом психиатрической лечебницы и последнего прыжка с самого высокого ереванского моста 30 октября 1989 года.

Дружба Григоряна и Витолиньша не была дружбой в общепринятом смысле слова. Отгороженные от всего мира, они просто понимали друг друга или, вернее, доверяли друг другу. Это было интуитивное чувство близкого человека, который после разговора с тобой не станет пересказывать кому-то другому его содержание с иронией или ухмылкой. И конечно же, в их мире шахматы, которые они оба любили самозабвенно, играли самую главную роль. И Алвис, и Карен были замечательными мастерами блица. Если в турнирных шахматах они были сильными, опасными, хотя и неровными игроками, то в молниеносной игре им было мало равных» (Г. Сосонко).