Персона Дня   -  17 АВГУСТА 2023

ЕВГЕНИЙ ЗАГОРЯНСКИЙ

ЕВГЕНИЙ ЗАГОРЯНСКИЙ

Евгений Александрович Загорянский родился 17 августа 1910 в Эриване (так назывался  тогда Ереван). Евгений происходил из княжеского рода Кисель-Загорянских, и на протяжении всей своей карьеры в шахматных кругах имел прозвище «Князь».

«Внешностью, одеждой, да и происхождением тоже отличался от других шахматистов. Сложения плотного, ближе к мощному, полноват, однако в молодые годы увлекался спортом, в частности боксом. Массивные запястья холеных рук, широк в кости. Следил за внешностью и одевался внимательно. Говорили, что он дворянского происхождения, и не рядового.

Общаться с ним было просто и легко. Он ценил шутку, был внимателен к собеседнику. Сказывалось воспитание. Владел французским языком. В конце жизни проявил себя как переводчик французской прозы, хотя высшее образование получил техническое. Да, видно, инженерская судьба его не привлекала. От товарищей я слышал, что будто бы среднее образование он получил домашнее. Простым дореволюционным способом» (Ю. Авербах).

Своих крупнейших шахматных успехов Евгений Загорянский достиг уже в Москве. Мастером спорта СССР (1942) Загорянский стал за выступление в чемпионате Москвы, – это был единственный новоиспеченный советский мастер тяжелейшего года боев с Третьим Рейхом. Победитель турнира мастеров в честь 25-летия Советской Армии (1943). Чемпион открытого первенства Риги (1951). К этому же периоду относятся и значительные достижения Загорянского на литературном поприще. В годы войны его пьесы «Во имя жизни» и «Перед рассветом» с успехом шли на сценах ряда советских театров.

После войны вышли в свет книги рассказов мастера на шахматные темы «Чужое солнце» и «Большая игра». Читатель хорошо встретил произведения, издания были выпущены вторым тиражом. Коллеги неоднократно отмечали, что Евгений Александрович Загорян-ский был человеком высокой культуры, страстно любившим жизнь. В предисловии к сборнику шахматных рассказов  писатель Лев Славин даже написал: «Жизне-утверждающая сущность шахмат – вот основная тема этой книги».

«Евгений Александрович пользовался славой одного из лучших в Москве преферансистов. В шахматах склонялся к стратегическому ведению борьбы. Имел успехи в мастерских турнирах – полуфиналах первенств СССР, чемпионатах Москвы. Был крепким мастером. Мне казалось, что он проявляет излишнюю осторожность, несколько сковывающую, и иногда просматривает тактику. Евгений Александрович проявил себя как литератор, драматург, автор рассказов. О переводах уже сказано. Он написал «Повесть о Поле Морфи». Сначала ее печатал с продолжениями журнал «Шахматы в СССР». Но до конца не напечатал. Компетентные товарищи усмотрели в похвале Морфи недопустимое преклонение перед буржуазным Западом.

В последние годы своей жизни Евгений Александрович успешно занимался литературой. На его похоронах известный писатель Тендряков высоко оценил его талант. Смерть прервала успехи. Я слышал, будто мать Загорянского как-то сказала, что у них в роду мужчины живут долго, если не умирают пятидесяти лет» (Ю. Авербах).

Повесть о Поле Морфи была издана уже после смерти Загорянского и стала одним из самых популярных произведений в среде юных советских шахматистов. В последние годы Евгений Загорянский часто вспоминал на страницах изданий многих игроков своего поколения.

«Видение заволоклось полупрозрачной дымкой. Стены заволакивались сильнее, я увидел, что вдоль них, как солдаты, стоят юноши с крючками на плечах. Их было много, десятки. Приглядевшись, я начал узнавать знакомые лица. Вот этот высокий, чуть сгорбленный, со сросшимися бровями под невысоким лбом. Николай Рюмин, чемпион Москвы. Здравствуй, Коля! Тебе не повезло, ты не стал чемпионом мира. Кроме гениальности, у тебя были куриная грудь и туберкулез легких, а твой главный соперник был крепок, как молодой дубок. Ты рано умер, Коля, и не участвовал в борьбе за мировое первенство. А жаль!

А вот этот голубоглазый, похожий на деревенскую девочку? Белавенец, тоже чемпион Москвы, тоже сильнейший, непробиваемый мастер. Тебя убили немцы под Москвой, Сережа, ты тоже не успел многого. Сейчас твоя дочь – одна из лучших шахматисток города.

Вот они стоят тесной шеренгой: сдержанный Илюша Кан, мелкокурчавый Миша Юдович... Ага, и ленинградцы здесь! Ржаной чуб Володи Алаторцева спускается на упрямый лоб. Гордо торчат очки и нос Виталия Чеховера. Хитро щурится Слава Рагозин, ныне гроссмейстер и вице-президент ФИДЕ. Румяненький Жоржик Лисицын суетливо оглядывается. А вот белобрысый Всеволод Раузер, «е4 и выигрывают»... Разве мало сделали они все? А этот серьезный мальчик в очках, стоящий чуть в стороне? Он моложе всех, но ему суждено было сделать всех больше. В день выигрыша в сеансе у Капабланки его портрет появился в газетах впервые. Сколько миллионов его портретов напечатано с тех пор во всех газетах мира? А там, в глубине, за первой шеренгой идут вторая и третья. Тысячи юных голов мелькают в голубом мареве колышущихся стен.

От мерной поступи рушатся стены, и яркий рубиновый свет загорается над пустынным залом. Сон кончился. Я вспомнил, что мне скоро пятьдесят. Но я был мальчиком в дни незабываемого турнира, когда все мы заболели шахматами на всю жизнь. Не будь на свете тех мальчиков, не было бы и сегодняшних, не было бы Талей и Спасских» (Е. Загорянский).

Шахматный мир простился с известным мастером и популяризатором игры на 64-х клетках пасмурным днем 25 сентября 1961 года.