Тур второй: кто умеет считать до трех?

Описание тура стоит начать с тех, кто вполне может провести ночь спокойно, не терзаясь упущенными возможностями. Первая пара, которая появилась в пресс-бюро – Петр Свидлер и Алексей Широв. Уже второй раз за турнир Петру не удается белыми завязать серьезную борьбу в испанской партии. По словам Свидлера, ему даже удалось получить небольшой перевес, но одна неточность перечеркнула усилия. После того, как белая ладья перешла с закрытой линии "е" на открытую "с" выяснилось, что у черных есть четкий путь к уравнению.

Алексей Широв подтвердил оценку своего визави: "Петр действительно получил "получше" и атаковал самым естественным образом, но у черных нашелся форсированный ничейный вариант". Обменявшись мнениями, гроссмейстеры покинули пресс-клуб и отправились отдыхать. Оба еще не показали своей настоящей силы и только готовятся к большой игре.
Чуть более запутанной оказалась партия Бориса Гельфанда и Руслана Пономарева. Украинский гроссмейстер попытался черными удивить своего многоопытного соперника в защите Нимцовича. "Редкий ход", – так дипломатично представил Руслан свой сюрприз журналистам. "Действительно, так играл еще Романишин", - немедленно откликнулся Борис.Борис Гельфанд готов к выходу пешки на с5.

Удивить израильтянина, который славится энциклопедическими дебютными знаниями, очень непросто. "Я не расстроился – ведь я могу напасть на мат", – продолжил комментировать течение партии Гельфанд. После логичных разменов партия перешла в чуть более приятный для белых эндшпиль, но здесь Руслан вновь, как и в партии первого тура, сумел проявить свои лучшие качества. Несколькими точными ходами украинский гроссмейстер нейтрализовал инициативу соперника, который вынужден был смириться с повторением ходов.
Следующая партия – серьезный претендент на звание самой интригующей не только в сегодняшнем туре, но во всем турнире. Причем не за счет шахматного содержания. Причина в том, что в шахматах, в отличие от футбола, судья редко принимает активное участие в судьбе единоборства. До первого контроля соперники справлялись самостоятельно.
Александр Морозевич сумел удивить соперника редким ходом в варианте Свешникова. Карлсен реагировал спокойно - он вообще производит впечатление на редкость спокойного юноши - но все же позицию получил довольно унылую. Российский гроссмейстер медленно и методично затягивал удавку на воротничке соперника. Норвежец стойко защищался, но вопрос оставался открытым: либо белые найдут выигрывающий план (если он вообще существует), либо "молодой" запишет в свой актив первую половинку. Зрители и журналисты пребывали в расслабленном ожидании; как написал бы викторианский романист, ничто не предвещало беды. В закрытой позиции Морозевич пытался найти выигрывающий план, Карлсен оборонялся. Белым не удавалось нарушить хрупкое равновесие, но в какой-то момент норвежец подозвал судью и предложил ему зафиксировать троекратное повторение ходов. Что и было исполнено: Герт Гийсен признал ничейный результат, оба гроссмейстера потянулись к выходу. Застигнутые врасплох журналисты поймали их уже на лестнице. Расстроенный Морозевич комментировать партию отказался: "О чем говорить, если я не умею считать до трех!" Измученному защитой Карлсену не хватило буквально пары минут, чтобы улизнуть в гостиницу - ему пришлось держать ответ перед журналистами.Норвежец отвечает перед журналистами за двоих

Пока Магнус демонстрировал варианты трудной партии и выражал соболезнование сопернику – "Александру должно быть очень обидно допустить повторение в такой позиции" – выяснилось, что Александру должно быть еще обиднее. Дело в том, что никакого повторения не было. Позиция трижды повторилась, но не повторилась очередь хода.

Магнус Карлсен в шаге от неожиданной развязки

Именно это обстоятельство упустил главный арбитр (см. специальное заявление по этому поводу), а Морозевич вроде бы как поверил ему на слово. Судья рассказал последние новости единственному оставшемуся в клубе участнику драмы.

Юный гроссмейстер готов доигрывать партию.

Я готов играть – ответил потомок викингов. Бросились искать Морозевича, но безуспешно, он явно отдыхал после партии в каком-нибудь ресторане. Циники журналисты предложили восстановить справедливость и пустить Александру часы. По мнению тренера Морозевича гроссмейстера А.Кузьмина, ничья остается ничьей, несмотря на ошибку арбитра. Неясным осталось одно – что имел в виду Морозевич, когда сетовал на то, что не умеет считать до трех?
В двух оставшихся поединках судьи не принимали такого деятельного участия. Зрителям вполне хватало напряжения, созданного шахматистами. В партии двух друзей Шахрияра Мамедьярова и Левона Ароняна серьезно искрило.Напряженная встреча друзей.

После встречи товарищи довольно долго анализировали партию в пресс-клубе, так что журналисты успели и вариантов нахвататься, и проверить свое ощущение от партии. Резюме: сразу после выхода из дебюта Мамедьяров отказался от лучшего продолжения, которое сулило лишь повторение ходов.Левон – Шахрияру: ты почти уравнял!

После этого игравший черными Аронян поставил соперника перед серьезными проблемами, справиться с которыми удалось только благодаря хитрому маршруту белого коня – d2-f1-g3-h1-f2! Неожиданный рейд по собственным тылам оказался спасительным, Левон промедлил (вместо 20…Re6 сильнее было 20…f6) и позволил Шахрияру "почти уравнять". Преимущество оставалось у черных, но превратить его во что-то реальное так и не удалось. Аронян долго не хотел расставаться с перспективой стать единоличным лидером, но на 68 ходу ему пришлось смириться с неизбежным.
Последним расстался с шансами на победу Александр Грищук. За его скупыми комментариями просматривалась серьезная профессиональная драма. На десятом ходу Александр применил качественную новинку, провел соперника по намеченной дороге и получил искомое: эндшпиль без качества, но с очень большими шансами на победу.Александр Грищук заметно разочарован

Позиция получилась приятнейшая – белый конь на a4 никак не мог включится в игру, в то же время на противоположном фланге черные пешки медленно, но верно продвигались вперед. Чтобы пожать посеянное, Грищуку не хватило обычной аккуратности, которая так важна в партиях с упорным венгром. Леко нашел способ высвободить коня и в конце партии даже получил шансы на победу, но, как объяснил Грищук, "он хотел ничью и он сделал ничью". Слишком сложно, просидев семь часов в окопе, резко, на прямых ногах, броситься в контратаку.
Нет ни малейшего желания заламывать руки по поводу низкой результативности тура. Каждый, кто ведет на себе труд разобраться в материале, согласится с тем, что мы стали свидетелями весьма увлекательных событий.Марк Глуховский