Нарды – не шахматы, тут думать надо!
О своих встречах со знаменитым скульптором Николаем Никогосяном рассказывает Борис Долматовский
Как вы думаете, кому из великих шахматистов была адресована фраза, вынесенная в заголовок?
Не ломайте голову. Ни за что не догадаетесь! Я бы тоже не поверил, не будь свидетелем… Так сказал народный художник СССР Николай Никогосян, обыграв в нарды 9-го чемпиона мира Тиграна Петросяна. Эта дружеская партия была сыграна после сеанса, когда Тигран Вартанович позировал знаменитому скульптору. Конечно, сказаны эти слова были с улыбкой, с любовью к великому шахматисту.
За долгие годы знакомства с Никогосяном я никогда не спрашивал, умеет ли он играть в шахматы. Но то, что он их любил и уважал шахматистов – бесспорно. Особенно тех, кто имел отношение к с его родной Армении. Сначала он болел за Михаила Ботвинника, жена которого Гаяне была армянкой. Потом, естественно, за Тиграна Петросяна. Позже за Гарри Каспарова – у него армянка мама Клара Шагеновна. Потом за Петера Леко, женатого на Софии Петросян, дочери гроссмейстера Аршака Петросяна. И, конечно, очень переживал за Левона Ароняна – надеялся, что он станет чемпионом мира. Кроме того, Никогосян дружил с Василием Васильевичем Смысловым, Юрием Львовичем Авербахом…
Во время первого матча Анатолия Карпова с Гарри Каспаровым Николай Багратович посещал Колонный зал. И сидя в партере, делал карандашные наброски играющих шахматистов. Бывал в пресс-центре, где познакомился с Марком Таймановым, Андрианом Михальчишиным, Мигелем Найдорфом, Вольфгангом Унцикером. Позже он сделал скульптурный портрет Найдорфа и написал маслом портрет Унцикера.
Николай Багратович приглашал меня к себе в мастерскую, когда работал над скульптурными портретами Ботвинника, Смыслова, Петросяна. Я делал фотографии «моделей» и Никогосяна во время сеанса. Как он работал! Резкие движения ног и плавные, кошачьи перемещения пальцев рук. Прищур острых глаз и быстрый удар палкой по глиняной голове. Я замирал, боясь звуком затвора сбить скульптора с необходимого ритма. Да и «модели» сидели как загипнотизированные. Он мне доверял, и я стоял неподвижно, опасаясь, что скрип половиц выдаст моё присутствие.
Иногда он доделывал скульптурную работу по фотографиям. Понятно, что за один сеанс портрет не сделаешь, необходимо несколько встреч. Однако не всегда «модели» приходили на второй или третий сеансы. Когда Центральному шахматному клубу присвоили имя М.М.Ботвинника, то я подумал, что хорошо бы в холле поставить бронзовый бюст Михаила Моисеевича. И поинтересовался у Николая Багратовича:
– В каком состоянии бюст Ботвинника?
– Так я его разломал, – ответил скульптор. – Я приглашал Ботвинника несколько раз, а он не приходил. Глина засохла и стала отваливаться. И я всё разбил. Остались одни кусочки…
Однажды Николай Багратович пригласил меня в Переделкино на дачу к маршалу, дважды герою Советского Союза Ивану Баграмяну:
– Будешь мне помогать, а заодно сможешь фотографировать.
Это было счастье! Иван Христофорович оказался очень простым в общении человеком. И когда сеанс закончился, он пригласил нас на террасу попить чайку. Здесь я увидел на столике шахматы и спросил, играет ли он.
– Конечно! – ответил маршал. – Иначе зачем бы они здесь стояли?
Я попросил его сесть за шахматы. Николай Багратович тотчас сел напротив. Игра началась
Сделал несколько снимков и чувствую – не то… Уж очень напряженно и официально.
– Иван Христофорович, а можно китель просто набросить на плечи?
Он посмотрел на меня и сказал:
– Не положено… Ну, да ладно, снимай.
Получил то, что надо! Доброта, уют и покой исходили от героя войны.
Много лет спустя в Москве в ГУМе проходил международный турнир «Мемориал Михаила Таля». В выходной я предложил Левону Ароняну посетил Николая Багратовича. Он очень обрадовался. В детстве, когда Левон занимался в Ереванском шахматном клубе, он всегда проходил мимо памятников великим армянским деятелям Микаэлу Налбандяну и Егише Чаренцу, автором которых был Никогосян. Очень рады были встрече и Николай Багратович и его жена Этери Михайловна. Потом Левон ещё неоднократно бывал у них дома. Так родились несколько портретов гроссмейстера.
Лауреат Государственной премии Николай Никогосян создал много запоминающихся портретов: М. Плисецкая, Т. Макарова, Д. Пешкова, А. Хачатурян, Л. Арагон, М. Сарьян… Статуи на высотном здании на Кудринской площади – тоже его работа…
«Н.Б. Никогосян – одна из самых ярких фигур в истории отечественной скульптуры второй половины ХХ века», – так написала генеральный директор Государственной Третьяковской галереи З.И. Трегулова в каталоге выставки, посвященной 100-летию мастера в 2018 году.
Фотографии Бориса Долматовского
Командный чемпионат азиатских городов
